Pañca nīvaraṇāni: пять помех

Введение

Когда мы участвуем в затворе или просто садимся медитировать, то можно сказать, что начинается война. Давайте разберём: что это за война и кто наши враги, давайте познакомимся с ними.

До этого мы просто знали: что-то у нас плохо, что-то у нас не так. Поэтому вы здесь. Если бы у вас всё было так, всё было хорошо — вы бы не пришли сюда: вам просто это было бы не нужно. Значит, что-то было не так. И поэтому мы здесь, поэтому мы начинали эту войну.

Тема сегодняшней проповеди: pañca nīvaraṇāni (па́ньча ни́варана́ни) — пять помех. Эти пять помех мешают нам развивать свой ум, мешают нам быть счастливыми, мешают видеть реальность, мешают достичь Ниббаны. 

Nīvaraṇa — это что-то, что закрывает. Pañca nīvaraṇāni — это пять помех, что закрывают от нас реальность. Можно сказать, что эти пять помех — это наши враги. Но мы не все эти помехи воспринимаем как наших врагов: мы воспринимаем их как наших друзей, как наших помощников, и в этом проблема. В первую очередь мы должны узнать, что они не наши друзья — они мешают нам. Этому посвящена сегодняшняя Дхамма-десана. 

Kāmacchanda

Первая помеха — kāmacchanda nīvaraṇa (ка́ма-ча́нда ни́варана): жажда чувственных удовольствий. 

“Kāma” — это то, что мы хотим видеть, что мы хотим слышать, что мы хотим обонять, что мы хотим вкушать (чувствовать вкус), что мы хотим осязать (ощущать тактильные объекты). Всё это на па́ли называется “kāma”. Всё это нас притягивает. 

Когда мы видим что-то красивое — мы снова хотим это видеть, когда мы пробуем что-то вкусное — мы снова хотим ощущать этот вкус, и так далее. В kāma есть это качество — оно как будто тянет нас к себе, оно притягательно для нас. Также со звуками, запахами, осязанием.

Обычно на русский слово “kāma” переводят как чувственные удовольствия: это то, что доставляет удовольствие. Это все удовольствия, которые мы получаем посредством наших органов чувств. Kāmacchanda — желание чувственных удовольствий.

Что такое чувственные желания, как нам нужно это видеть? Нам надо видеть это как нашего врага. Вот, посмотрите: когда вы медитируете — что вам мешает? Что мешает вам сидеть спокойно? Мысли, воспоминания. Часто это бывают какие-то приятные воспоминания, приятные планы на будущее. Это на самом деле очень нелегко увидеть: что это на самом деле такое. 

Может быть, вы думаете как вы будете теперь медитировать каждый день, или у вас возникает желание построить храм у себя в городе, чтобы там проводили затворы. У нас всё время появляются какие-то мысли, планы на будущее. И там всегда есть какое-то желание приятного чувства.

Сейчас вы сидите и вам может быть неудобно сидеть на подушке. Вы думаете: “Было бы хорошо иметь другую подушку, более удобную”. “Было бы хорошо сейчас выпить чая, выпить кофе”. “Было бы хорошо, если была бы другая еда на затворе — более привычная, менее острая”. Что-то всё время вспоминается, чего-то всё время хочется, и это мешает нам наблюдать объект осознанности, на них мы всё время отвлекаемся. И мы не знаем, как нам уйти от этого.

Kāmacchanda nīvaraṇa — это как будто-то какой-то голод, который невозможно насытить. Подумайте: сколько мы смотрели, сколько мы слышали, сколько мы прикасались — нам всё равно не хватает. Нам хочется ещё видеть, ещё слышать, ещё прикасаться. 

Насколько нам этого не хватает? Даже на 10 дней затвора мы не можем отойти от этого и быть спокойными. Даже на день мы не можем отойти полностью от желания kāma. Даже на 30 минут медитации.  Даже на 1 минуту! Всё время что-то вспоминается, вспоминается, вспоминается, и какие-то планы всё время возникают в уме, возникают, возникают. И мы не можем быть спокойны. Мы думаем, что это принесёт нам счастье. Но на самом деле это не так: это голод, который невозможно утолить.

Если эта первая помеха нашей практике будет действовать у нас в уме — у нас никакого спокойствия не будет. Ни сейчас, ни потом. Это как будто болезнь. У каждого есть эта болезнь. Подумайте, хоть кто-нибудь когда-нибудь умирает с мыслями: “Мне всего было достаточно, я достаточно видел, достаточно слышал, достаточно ощущал, мне больше этого не надо”? Каждый хочет ещё видеть, ещё слышать, ещё ощущать. Каждый хочет продолжать чувствовать. Никогда у непросветлённого человека не наступает насыщения.

Когда вы сидите и медитируете, и видите ваши мысли, то если вам вспоминается что-то приятное, если вы хотите чего-то приятного — видьте это как вашего врага. Это есть первая помеха — kāmacchanda nīvaraṇa.

Брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным чувственной страстью, переполненным чувственной страстью, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей чувственной страсти, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Представь, брахман, чашу с водой, которая смешана с лаком, куркумой, синей краской или кармазином. Если бы человек с хорошим зрением стал изучать отражение своего лица в ней, то он не смог бы ни узнать, ни увидеть его в соответствии с действительностью.

Точно так же, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным чувственной страстью, переполненным чувственной страстью, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей чувственной страсти, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долго время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Сангарава-сутта: Сангарава, СН 46.55

Vyāpāda

Вторая помеха vyāpāda (виа́па́да): недоброжелательность, отвращение. 

Помните, когда я спрашивал вас, что вам мешает во время медитации, вы отвечали: комары, боль в ногах, боль в спине, неудобные подушки, какие-то звуки — очень много чего неприятного.

Но подумайте, где нет звуков? Можем ли мы найти такое место? Сейчас мы очень далеко от города — в горах. Редко когда по дороге вдалеке проедет автобус — больше никаких звуков от людей здесь нет. Иногда какие-то животные кричат, птицы. Но всё равно звуки есть. Нет у нас такого места, где нет звуков. И даже если никаких звуков нет — будет “звучать” наш ум, и его мы будем слышать.

Но на самом деле звук нам никак не мешает. Ни комары, ни обезьяны, ни люди, ни звуки нам не мешают. Нам мешает возникающее в уме желание, чтобы этого всего не было. Эта недоброжелательность нам и мешает. Это — вторая помеха: vyāpāda — недоброжелательность, отвращение.

На самом деле эту недоброжелательность мы не видим. Мы не видим реальность, не видим недоброжелательность как она есть — как недоброжелательность. Вместо этого мы видим какой-то звук, или каких-то животных, людей, какие-то события. Но мы не видим свой ум, в котором возникает эта недоброжелательность!

Недоброжелательность — это очень тонкая помеха, это очень тонкие мысли. Нам очень важно научиться видеть помехи как они есть: видеть помехи как помехи. Видеть недоброжелательность как недоброжелательность, а не как какие-то проблемы в мире: не как плохих людей, мешающих нам животных, плохую погоду и так далее. Проблема — не это всё, проблема — pañca nīvaraṇāni у нас в уме.

Например, мы сидим и медитируем. Чувствуем, что болит нога. Нам это неприятно. Когда нам что-то неприятно — в уме сразу возникает желание, чтобы этого не было. И сразу же ум начинает об этом думать: “сколько ещё времени осталось”, “надо, наверное, поменять позу”, “может уже пора поменять позу” и так далее. Очень много дурных мыслей появляется и они мешают нам быть спокойными, они закрывают от нас покой. Это всё — вторая помеха: vyāpāda nīvaraṇa.

На самом деле боль — это не помеха медитации. Нам так только кажется, что это мешает, но это не так. Есть истории в каноне, где монахи брали боль как объект медитации, как объект осознанности, и достигали арахантства: полного просветления, окончательного освобождения.

Один монах, которого хотели убить бандиты, попросил у них срок в один день. Бандиты боялись что он просто сбежит за это время, поэтому, чтобы показать, что он не сбежит, он взял большой камень и сломал себе ноги. И они дали ему ещё один день. Он медитировал на боль, это был его объект осознанности, и он не только смог достичь покоя — к восходу солнца он стал арахантом! Он достиг Ниббаны.

Сломал я кости своих ног,
Чтобы дать залог, что вы просили.
Противлюсь я и стыжусь
Смерти, сопровождаемой жадностью.
И сразу после, как подумал я об этом,
И мудро применил прозренье,
С взошедшим солнцем, озарённый светом,
Стал арахантом я, самсару отвергнув.

Majjhima Nikáya Atthakathá (Papañca-súdanì), 233

Мы можем понимать, что боль нам не мешает. Боль на самом деле — это ощущение. Ощущение появляется из-за контакта, и таких ощущений в теле мириады. Но мы какой-то кластер этих ощущений выделяем для себя и говорим: вот этих ощущений нам не надо, пусть это уйдёт.

Но боль и дискомфорт возникают из-за причин, и так просто они не уйдут, поэтому на самом деле нам мешают не они, а отвращение к этим боли и дискомфорту. Мешает недоброжелательность, которая возникает в уме. Поэтому второй враг — это недоброжелательность, vyāpāda.

Есть несколько уровней недоброжелательности.

Первый — это отвращение: мы не хотим чего-то, мы хотим, чтобы этого не было, что-то нам не нравится. Это может быть какой-то звук, какое-то ощущение, образ, запах, человек. Что-то, чего мы не хотим. Скука это тоже низкий уровень отвращения.

Второй уровень — гнев. Допустим, вчера была открыта дверь в медитационный зал, и ночью сюда пришла собака с щенками, поэтому с утра было очень грязно. А вы как раз только позавчера зал полностью от них отмыли и всё убрали. Когда каждый день приходят собаки, и каждый раз здесь грязно, плохо пахнет, что тогда возникает в уме?

В первую очередь возникает отвращение: мысль, что надо чтобы не было этих грязи и нечистот — такая мысль может возникнуть. Если это состояние разрастается в уме от немудрого размышления, от немудро направленного внимания, то потом в уме появляется гнев. Он разрастается потихоньку-потихоньку, но гнев развивается. Кто оставил дверь открытой? Зачем здесь живут эти собаки?

Третий уровень — ненависть. 

Четвёртый уровень — месть. Мы держим ненависть в уме, и хотим когда-нибудь наказать кого-то. И месть — это очень плохо, это приносит нам огромный вред. Бывает, что люди даже говорят: если я не смогу наказать тебя в этой жизни — я найду тебя в следующих жизнях, чтобы отомстить. Это всё из-за ненависти! Из-за ненависти люди забывают, какое огромное мучение придётся испытывать им самим. Люди вообще это забывают!

Когда в уме есть гнев — мы ничего не видим. Гнев закрывает от нас всё! Мы забываем кто мы, мы забываем где мы, с кем мы разговариваем и кто вокруг нас. Это всё из-за ненависти, из-за гнева.

Представьте себе злую собаку, которая хочет броситься, или разъярённую змею, или разъярённого человека — все одинаковы! Злая змея издаёт какой-то звук, шипение, показывает какая она злая — сейчас я тебя укушу. Злая собака так же. Она лает, показывая: не приближайся, я тебя разорву. Так же и злой человек — он показывает свой гнев, показывает: “я сейчас буду бить тебя”, или “я буду убивать тебя”. Когда в уме гнев, то не важно кто мы — люди или звери — мы все одинаковы.

Если бы у кого-то был такой уровень гнева — такой человек даже дня не смог бы здесь находиться, он обязательно бы ушёл отсюда. И здесь такого уровня недоброжелательность у нас не появляется. Здесь у нас появляется отвращение, неприятность, маленький-маленький гнев. Его тоже надо увидеть: нечистоты есть нечистоты. Много нечистот, мало нечистот — всё равно нечистоты воняют, грязь есть грязь. Это надо убирать, надо чистить. Это вторая помеха — vyāpāda, недоброжелательность.

[Благословенный сказал]: «Монахи, подобно тому, как даже мельчайшая частица испражнений является зловонной, точно так же я не восхваляю даже мельчайшей частицы существования, [даже] которое [длится] лишь [то время, за которое] можно щёлкнуть пальцами».

Терасама-сутта: Тринадцатая, АН 1.328

Вы можете наблюдать себя: как это, когда в уме недоброжелательность? Это приятно или нет? Как тело себя чувствует, когда в уме недоброжелательность? Ведь если посмотреть, то кому хуже всего от недоброжелательности? Нам самим! Надо очень тщательно об этом думать, очень пристально изучать, смотреть на себя. Так можно потихоньку-потихоньку учить свой ум. Показывать ему, как мне и другим на самом деле плохо от этого, как это мне вредит, как хорошо когда недоброжелательность гаснет. Нам нужно научиться видеть, что это наш враг.

Если сказать очень коротко, то когда мы думаем о чём-то приятном — это kāmacchanda, жажда чувственных удовольствий, и когда мы думаем о чём-то неприятном — это vyāpāda, недоброжелательность.

Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным недоброжелательностью, переполненным недоброжелательностью, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей недоброжелательности, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Представь, брахман, чашу с водой, которая нагревается на огне, [так что вода в ней] кипит и пузырится. Если бы человек с хорошим зрением стал изучать отражение своего лица в ней, то он не смог бы ни узнать, ни увидеть его в соответствии с действительностью.

Точно так же, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным недоброжелательностью… …не декламировались.

Сангарава-сутта: Сангарава, СН 46.55

Thīna-middha

Третья помеха — это thīna-middha (тхи́на-ми́ддха): уныние и сонливость, лень и апатия — такое состояние. 

Это очень большой враг. Когда thīna-middha захватывает нас — нам этого не видно, потому что когда приходит thīna-middha она в первую очередь закрывает нашу осознанность. Когда придёт thīna-middha осознанность уйдёт. Когда у нас нет бдительности, нет осознанности — мы не знаем, что с нами происходит. Мы не знаем, как мы сидим, какая у нас поза, мы не знаем спим мы или нет — ничего мы не почувствуем. Поэтому этого врага надо увидеть в самом начале: пока у нас есть бдительность, пока у нас есть осознанность. Когда мы почувствуем: вот идёт thīna-middha, вот идёт сонливость и лень — мы сразу должны её увидеть и сразу должны принимать меры.

Что надо делать? Мы можем поменять объект медитации: например, на доброту, на памятование о смерти. Или надо при ходьбе медитировать.  Можно умыться холодной водой. Можно сильно размять уши, или какое-то короткое время помедитировать с открытыми глазами, можно посмотреть на яркий свет — это всё помогает.

Чем хороши общие медитации? Когда к нам приходит thīna-middha, у нас сразу появляются мысли: сейчас спать нельзя, сейчас нельзя уйти. И у нас поднимается viriya (вирья) — усердие.

Ещё если вы правда устали, например, вы были в пути, летели на самолёте, не спали достаточно — надо просто отдохнуть, надо спать. Будда учил срединному пути, и нам важно не впадать в крайности, нам важно видеть себя. Если есть истощение — мудрым решением будет отдохнуть и выспаться, и медитировать спокойно после этого, а не мучать себя. Нам очень важно научиться не напрягаться. Не бросать всё, но и не напрягаться.

Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным ленью и апатией, переполненным ленью и апатией, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей лени и апатии, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Представь, брахман, чашу с водой, которая заросла водорослями. Если бы человек с хорошим зрением стал изучать отражение своего лица в ней, то он не смог бы ни узнать, ни увидеть его в соответствии с действительностью.

Точно так же, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным ленью и апатией… …не декламировались.

Сангарава-сутта: Сангарава, СН 46.55

Uddhacca-kukkucca

Четвёртая помеха — это uddhacca-kukkucca (удда́чча-кукку́чча): беспокойство (неугомонность) и переживания, сожаление. 

Что такое беспокойство ума, как его увидеть? Когда у нас беспокойство в уме, то мы на самом деле не знаем, о чём мы думаем: вспоминается одно, другое, третье. Хочу гулять, хочу сидеть, хочу стоять. Мы ничего не можем делать — ум не спокоен. Будда сравнивает это с рыбой на суше: ум ничего не может делать и бесполезно бьётся.

Подобно рыбе, из своей стихии водной вырванной и брошенной на сушу, мечется и бьётся этот ум, пытаясь вырваться из царства Мары.

Читтавагга: Ум, Дхаммапада 34

Одна из причин этого — переживания и сожаления: ум переживает. Переживает из-за того, что что-то не так делал, не так сказал, что-то забыл, не смог сделать то, что должен был. Говорится, что основная причина — это несоблюдение обетов. Допустим, человек убил какое-то животное. Если он знает, что это неблагой поступок, то он будет потом переживать об этом. И так же с остальными обетами.

1. Обет не убивать.
2. Обет не брать то, что не дано добровольно.
3. Обет не лгать.
4. Обет не совершать проступков на сексуальной почве.
5. Обет не употреблять алкоголь и вещества, затуманивающие сознание.

Сейчас вы приняли обеты и соблюдаете их, но всё равно какие-то переживания появляются, сожаления о каких-то прошлых событиях. Это может быть сожаление о том, что вы что-то не так делали или говорили когда-то: год назад, 5 лет назад, 20 лет назад или вообще в детстве. Всё равно когда это было — эти воспоминания сейчас вам мешают.

Что нам с этим делать? И как вы думаете, эти переживания — это хорошо или нет? Как исправить то, что вы сделали когда-то давным-давно? Можно это замечать, но оно всё равно возникает опять и опять. Можно кому-то рассказать, признаться кому-то, но всё равно эти переживания будут.

Проблема в том, что мы думаем, что “это я совершил”. “Как я мог это делать”, “как я мог это говорить”, “как я мог это забыть”. “Зачем я это делал”, “зачем я это сказал”, “мне не надо было так поступать”, “мне надо было поступать иначе”. “Я мог этого не делать”, “я мог это не забыть”, “я мог поступать иначе”. Такие мысли у нас появляются, всё время возникают эти мысли: “я…”, “я…”, “я…”. Мы думаем, что мы можем всё исправлять, что мы можем что угодно сделать, чего угодно достичь. Но на самом деле мы этого не можем. Когда происходит какой-то случай — это происходит не только по моей воле: очень-очень много чего ещё влияет.

Допустим, вы что-то кому-то сказали, а потому вы узнали, что вы говорили неправильно. Например, вы кого-то ругали, обидели человека, а потому узнали, что вы неправильно поступили — он совсем не такой человек. Почему вы это делали? 

В первую очередь из-за какой-то неправильной информации: у вас были какие-то неблагие друзья, которым вы поверили, и они дали вам неправильную информацию, обманули вас. 

Во вторую очередь: почему вы им поверили? Почему вы ругали этого человека? У вас не хватало мудрости! Вы не знали как определить благих и неблагих людей, кому доверять, а кому нет. Если бы у вас была мудрость, то когда такой человек вам рассказывает какие-то сплетни, то вы бы сразу понимали, что это нехорошо, что просто у человека не хватает мудрости, поэтому он так говорит. Вы бы не поверили ему. 

Потом, почему мы ругали другого человека? У нас не хватало терпения, у нас был гнев, у нас очень много неблагих качеств было в уме, и из-за этого мы поступили так. У нас были помехи в уме. Если бы у нас была мудрость, было бы терпение, была бы доброта — мы бы так не поступили. Огромное количество причин влияет на нас.

Например, я могу спросить вас: почему вы здесь? Вы можете ответить: “я захотел”, или “мне давно хотелось”. Но на самом деле, если вы посмотрите внимательно — почему у вас возникло такое желание, то вы увидите — нет какой-то одной причины. Всегда огромное количество самых разных причин. И из-за них всех вы сейчас здесь. И так на самом деле всё и происходит. У нас нет полного контроля над своим умом, мы не умеем работать с помехами и видеть их. Не всё от нас зависит.

Когда мы на самом деле узнаем, как именно движется мир, как именно мы живём — это переживание уйдёт. Зачем переживать? Сейчас ничего из этого мы исправить не можем. Сейчас мы можем только не повторять больше этих ошибок. Для этого нам нужны hiri (хи́ри) и ottappa (отта́ппа): стыд и боязнь совершить проступок. Эти два качества помогают нам.

Невежество, монахи, предшествует возникновению неумелых качеств, а следом за возникают отсутствие стыда и страха совершить проступок. Ясное знание предшествует возникновению умелых качеств. Затем следом возникают совесть и боязнь совершения проступка.

Видджа сутта: Знание, Ити 2.13

Если вы совершили что-то неправильное, то уже пора это забыть, пора простить себя. В первую очередь мы должны к себе относиться с добротой. Если ребёнок что-то делал неправильно, то что мы ему говорим? “Ладно, что сделано — то сделано, это уже не исправить, но ты можешь не делать так больше”. Почему мы не говорим так же себе?

Вспомните историю Ангулималы. Вопреки тому, что он убил 999 человек, по приказу своего первого учителя, он смог достичь просветления, когда встретил Будду и стал его учеником!

И затем, утром, достопочтенный Ангулимала оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился в Саваттхи за подаяниями. По мере того как он ходил от дома к дому в Саваттхи, собирая подаяния, он увидел некую женщину в родовых муках, с болезненными родами. Увидев это, он подумал: «Как же страдают существа! Воистину, как же страдают существа!»

Походив по Саваттхи в поисках подаяний, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился к Благословенному и, поклонившись ему, сел рядом и сказал: «Уважаемый, утром я оделся… увидел некую женщину в родовых муках, с болезненными родами. Увидев это, я подумал: «Как же страдают существа! Воистину, как же страдают существа!»

«В таком случае, Ангулимала, отправляйся в Саваттхи и скажи этой женщине: «Сестра, с момента моего рождения я не припоминаю, чтобы когда-либо намеренно лишил бы жизни живое существо. Посредством этой истины пусть будет так, что с тобой и с твоим младенцем всё будет хорошо!»

«Уважаемый, но не будет ли это намеренной ложью, ведь я намеренно лишил жизни многих живых существ?»

«Что ж, Ангулимала, отправляйся в Саваттхи и скажи этой женщине [так]: «Сестра, с момента моего благородного рождения я не припоминаю, чтобы когда-либо намеренно лишил бы жизни живое существо. Посредством этой истины пусть будет так, что с тобой и с твоим младенцем всё будет хорошо!»

«Да, уважаемый», – ответил достопочтенный Ангулимала, отправился в Саваттхи, и сказал той женщине: «Сестра, с момента моего благородного рождения я не припоминаю, чтобы когда-либо намеренно лишил бы жизни живое существо. Посредством этой истины пусть будет так, что с тобой и с твоим младенцем всё будет хорошо!» И всё [завершилось] благополучно для женщины и для младенца.

Ангулимала-сутта: Ангулимала, МН 86

Мы до сих пор используем эту гатху, чтобы помочь роженицам: «Сестра, с момента моего благородного рождения я не припоминаю, чтобы когда-либо намеренно лишил бы жизни живое существо. Посредством этой истины пусть будет так, что с тобой и с твоим младенцем всё будет хорошо!» Только подумайте, более 2600 прошло лет с тех пор!

Ангулимала смог достичь просветления вопреки всем неблагим поступкам, и поэтому эта гатха была правдой: с момента его благородного рождения, с момент его просветления, он никого не убил. Он был очень кротким, очень сострадательным, соблюдал все обеты. Говорится, что он даже спал всегда в одной позе, боясь во сне случайно задавить какое-либо существо при смене позы. Он искоренил все загрязнения в своём уме. Никакие помехи, никакие загрязнения не могут возникнуть в уме араханта. Это была его новая жизнь, его вторая жизнь. 

Но до конца жизни его неблагая камма приносила плоды: его били, поносили — люди видели в нём убийцу. Говорится, что даже если люди кидали камни куда-то ещё, например, пытаясь сбить манго с дерева, и рядом был Ангулимала, то каждый камень рикошетом попадал в него. Пока он не завершил свою последнюю жизнь — плоды его каммы продолжали созревать, поэтому у него были все эти неприятности.

На самом деле мы должны простить себя и отпускать прошлое, начинать новую жизнь. Тогда эти переживания уйдут и ум успокоится. Если вам приходят какие-то воспоминания – обязательно надо отпускать их. Нам очень важно понимать, что вина —  это неблагое чувство, это тоже четвёртая помеха: uddhacca-kukkucca. Люди думаю, что она нам нужна, что это благое качество, но это не так. Нам нужно не совершать больше неблагих поступков, совершать благие поступки, очищать свой ум. И помогают нам hirīottappa — стыд и боязнь совершить неблагой поступок, а не вина и сожаления.

Помните я говорил вам, что самый плохой уровень vyāpāda это месть? Подумайте о людях, которые жили в той же местности, что и Ангулимала. Сначала они страдали от того, что Ангулимала будучи ещё непросветлённым убивал людей в той местности, и никто не мог ничего ему сделать. Представьте в каком постоянном страхе жили эти люди, сколько потерь у них было. Всё время кого-то Ангулимала убивал. Потом, когда он уже стал арахантом, люди били его, и поносили его. 

И затем, утром, достопочтенный Ангулимала оделся, взял чашу и внешнее одеяние, и отправился в Саваттхи за подаяниями. В то время кто-то бросил комком глины, ударив тело достопочтенного Ангулималы, кто-то другой бросил палку, ударив тело достопочтенного Ангулималы, ещё кто-то бросил глиняный черепок, ударив тело достопочтенного Ангулималы. И затем, с истекающей кровью головой, с разбитой чашей, с порванным верхним одеянием, достопочтенный Ангулимала отправился к Благословенному. Благословенный увидел его издали и сказал: «Терпи, брахман! Терпи, брахман! Здесь и сейчас ты переживаешь результаты поступков, из-за которых ты мог бы мучаться в аду много лет, много сотен лет, много тысяч лет».

Ангулимала-сутта: Ангулимала, МН 86

Можно сказать, что люди отомстили ему. Но посмотрите, насколько жестока сансара. Ангулимала сказал роженице: «Сестра, с момента моего благородного рождения я не припоминаю, чтобы когда-либо намеренно лишил бы жизни живое существо. Посредством этой истины пусть будет так, что с тобой и с твоим младенцем всё будет хорошо!» Сила этой истины была такова, что она помогла женщине и её младенцу! Поэтому просветление и называется благородным рождением, вторым рождением. Эти люди мстили араханту. Это очень неблагая камма, очень тяжелая.

Нам очень опасно держать в своём уме гнев, и месть. Мы не видим реальность такой, какая она есть. Может быть тот человек, на которого мы держим зло, стал совсем другим. Может быть он давно раскаялся, и живёт сейчас совсем другую жизнь, просто мы этого не знаем. В любом случае — ненависть и недоброжелательность принесут вред в первую очередь нам самим, поэтому обязательно надо очищать свой ум от них.

Месть и ненависть не защитят нас, нас защитят hirīottappa — стыд и боязнь совершить неблагой поступок. Это бы защитило тех людей от этой тяжелейшей каммы. 

Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным неугомонностью и сожалением, переполненным неугомонностью и сожалением, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей неугомонности и сожаления, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Представь, брахман, чашу с водой, что обдувается ветром, [и по поверхности воды] идёт рябь, образуются завихрения и волны. Если бы человек с хорошим зрением стал изучать отражение своего лица в ней, то он не смог бы ни узнать, ни увидеть его в соответствии с действительностью.

Точно так же, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным неугомонностью и сожалением… …не декламировались.

Сангарава-сутта: Сангарава, СН 46.55

Vicikicchā

Пятая помеха — это vicikicchā (вичики́чча́): сомнение, скептицизм. 

Если человек сомневается — он не может практиковать спокойно. В первую он должен довериться. Кому он должен довериться? Будде. В первую очередь он должен довериться Будде. Потом он должен довериться Учению Будды, Дхамме. Потом — ученикам Будды, Сангхе. То, что я вам рассказываю, это не я открыл. Это знание — это знание Будды, это Слово Будды.

Если у нас нет saddhā (саддха), если мы не доверяем, если у нас нет веры, открытости к Учению, к Трём Драгоценностям, то это сомнение мешает нам идти дальше. Мы начинаем сидеть и думать: “кто знает, был Будда или нет”, “кто знает, камма — есть она или нет”, “сансара — есть или нет”, “кто знает — правильно я медитирую или нет”. “Кто знает, правильно ли этот монах говорит или нет”. Очень много сомнений возникает, и от этого ум наполняется разными мыслями, от этого мы не можем нормально практиковать.

Как вам нужно думать: вы уже здесь, вы уже сидите, слушаете, медитируете, вы уже приложили усилия, купили билеты. Сейчас сомневаться уже поздно. Лучше эти 10 дней практиковать. А потом посмотрим, правду ли говорил Будда, помогает ли нам это или нет. Мы сможем посмотреть на себя и увидеть. Для этого у нас есть эти 10 дней. 

Ничего особого не произойдёт, мы ничего такого не делаем. Мы просто должны медитировать, должны видеть реальность, должны стараться и не напрягаться при этом. Вы почувствуете результат, поэтому не надо сомневаться. 

И, конечно, для борьбы с этой помехой нам надо изучать Учение Будды, нам надо иметь эти знания. Надо запоминать их, размышлять о них. Если есть какие-то вопросы — надо задать их учителю, надо обратиться за помощью к благим друзьям (kalyāṇamitta), прояснить их. Часто бывает что человек на самом деле не понимает чего-то в Учении, или у него какая-то неправильная информация, и из-за этого у него возникают сомнения. Вы можете изучать Учение, применять его потихоньку, и наблюдать себя — вы увидите, что ваши страдания уменьшаются, а счастье растёт. И от этого тоже будет развиваться ваша saddhā к Трём Драгоценностям — открытость, доверие, вера, уверенность.

Эта помеха возникает из-за того, что нам не хватает знания о Дхамме, не хватает мудрости, информации. Мы должны получить эти знания и тогда сомнения исчезнут.

Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением, переполненным сомнением, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага другого, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Представь, брахман, чашу с мутной грязной взболтанной водой, которую поставили бы в тёмное место. Если бы человек с хорошим зрением стал изучать отражение своего лица в ней, то он не смог бы ни узнать, ни увидеть его в соответствии с действительностью.

Точно так же, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением… …не декламировались.

Вот в чём, брахман, условие, причина, из-за чего бывает так, что те гимны, которые долгое время декламировались [для заучивания] вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались.

Сангарава-сутта: Сангарава, СН 46.55

Объяснение и примеры

Когда возникают какие-то сомнения и мысли — отпускайте их. Но увидеть сомнения очень тяжело, потому что сомнения возникают в уме как будто это мудрость. Сомнения возникают как будто “я прав”, как будто это знание, мудрость.

Гнев возникает как будто это защита. Как будто по-другому — нельзя, как будто должно быть так. Он никогда не возникает как “я — гнев”. 

Также и жажда чувственных удовольствий — она никогда не возникает как “жажда”, как “я — kāmacchanda”. Kāmacchanda возникает как приятные воспоминания, как какие-то планы о чём-то приятном. Как наш помощник, как что-то, что поможет нам, что улучшит и облегчит нашу жизнь.

Так же и сожаления и беспокойства — они возникают как что-то, что может нам помочь, как будто они наши помощники, наши защитники. Как будто беспокоясь о чём-то и жалея мы можем что-то исправить. Но это неблагие качества ума, это помехи. Наши защитники — hirīottappa, стыд и боязнь совершить неблагой поступок.

Когда возникает thīna-middha — уму ни о чём не хочется думать, он становится очень неактивным, инертным. Не спутайте это с сосредоточением и спокойствием. Когда ум сосредоточен — в нём есть баланс, ум бдительный.

Мы должны увидеть это. Если мы видим помехи как помехи, то это есть мудрость. Как только мы увидим помехи как помехи — ум сразу же станет спокоен. Если мы видим гнев как гнев — он сразу исчезает. Если мы видим сомнения как сомнения — они сразу исчезают. Потом они снова могут возникнуть, но в тот момент их не будет. Почему не будет? Потому что уже возникли осознанность и мудрость. Помехи освобождают своё место для осознанности. Тогда осознанность будет, а сомнение уйдёт. Когда уходят помехи — в уме сразу же возникают благие качества.

Если у вас во время медитации возникают пять помех, то самое хорошее противоядие — увидеть их, увидеть их как они есть, с правильной мудростью. Увидеть их как врагов, как помехи, не как защитников и помощников, не как проблемы вокруг вас, а как помехи. Ничего не надо с ними делать — просто увидьте их как они есть и вернитесь к вашему объекту осознанности. Как только мы на самом деле видим помехи как помехи — в уме сразу возникает спокойствие.

Давайте снова вернёмся к примеру, который мы брали в начале. Вот вы сидите, медитируете, и понимаете, что вы витаете в каких-то приятных мыслях или планах, что вы потеряли объект осознанности. Вам надо увидеть, что это первая помеха — kāmacchanda, что это жажда чувственных удовольствий, и вернуться к объекту осознанности. Если вы начинаете корить себя за это, ругать себя, думать, что как же так, я опять не медитировал — это будет уже четвёртая помеха, uddhacca-kukkucca — беспокойство и переживание. Вам надо увидеть её, понять это, понять что эти переживания — это ваш враг, они никак вам не помогают. И вернуться к объекту осознанности.

Если вы думаете: “Я не умею медитировать и никогда у меня не получится это” — это сомнение, vicikicchā, нужно увидеть эти мысли как сомнение. Мы должны научиться видеть эти помехи, распознавать их, применять противоядия и потом снова возвращаться к объекту осознанности. Вам надо понимать, что это всё — медитация, развитие ума. 

Люди часто думают, что только полная однонаправленность ума на объект осознанности — это медитация. Вам нужно понимать, что такое представление ошибочное, и оно принесёт нам только страдания, оно никак нам не поможет. Не будет так, что вы всегда всё время будете сидеть, ни на что не отвлекаться, всё время сохранять внимание на объекте осознанности. Будут возникать эти пять помех, и нам надо научиться их видеть как они есть.

Да, бывают очень приятные медитации, когда ум очень спокоен, но это всё непостоянно, это всё anicca. Вы можете так просидеть одну медитацию и к следующей всё уже опять снова потеряется. Но без этого как нам научиться распознавать эти помехи, как иначе нам научиться работать с ними? Когда вы видите помехи у себя в уме — это и есть развитие медитации, развитие ума.

Еще люди часто путают thīna-middha, тупость и инертность ума,  с развитием медитации. Бывает, что во время медитации возникает такое инертное состояние без мыслей. Когда уму не хочется действовать, не хочется размышлять, как будто какой-то транс. Люди путают это состояние с samādhi. Это безмысленное состояние ничем нам не поможет, оно ничем не полезно. Нам нужно исправить наши воззрения, нужно избавиться от мышления, порождённого неведением, а не просто подавить нашу способность мыслить.

Таковы пять помех. Они как чесотка, как зуд. Зуд очень тяжело не чесать, а когда чешешь — как будто бы легче. Но после этого всё равно больно, и снова хочется чесать. Так же и эти помехи. Когда хочется видеть что-то, хочется слышать что-то, попробовать что-то, то пока мы это не попробуем — нам очень тяжело. Когда в уме появляется отвращение, гнев, то пока они не уйдут — нам очень тяжело. Постоянно так мы мучаемся.

В Саваттхи. [Благословенный сказал]: «Монахи, ужасны обретения, почёт и похвала – горькие, мерзкие, препятствующие достижению непревзойдённой защиты от подневольности.

Монахи, слышали ли вы, как перед рассветом выл старый шакал?»

«Да, уважаемый».

«Этот старый шакал поражён болезнью, что зовётся чесоткой. Ему не найти облегчения ни в пещере, ни у подножья дерева, ни на открытой местности. Куда бы он ни шёл, где бы он ни стоял, где бы он ни сидел, где бы он ни лежал, всюду его преследует беда и несчастье.

Точно так же, монахи, тот монах, чей ум охвачен обретениями, почётом и похвалой, не находит облегчения ни в пустом жилище, ни у подножья дерева, ни под открытым небом. Куда бы он ни шёл, всюду его преследует беда и несчастье.

Настолько ужасны обретения, почёт и похвала – горькие, мерзкие, препятствующие достижению непревзойдённой защиты от подневольности.

Поэтому, монахи, вот как вы должны тренировать себя: «Мы отбросим возникшие обретения, почёт и похвалу и не позволим возникшим обретениям, почёту и похвале утвердиться в завладении нашими умами». Так вы должны тренировать себя».

Сигала-сутта: Шакал, СН 17.8

Но самое страшное не это. Любой обычный человек, не важно, богатый или бедный, сильный или слабый, буддист или не буддист, любой обычный человек может вообще не увидеть в жизни другого состояния ума, кроме этого. С рождения до смерти — только эти пять состояний ума. Другое состояние ума не возникает. Другие мысли возникают, но не состояние ума.

Что это значит? Допустим, у вас появляется участие: вы увидели какую-то бедную собаку, или кошку, и вам хочется помочь ей. Две-три минуты спустя — сразу возникает чувственное желание: хочется взять её домой, гладить её. Вот, она будет всегда моей, будет всегда меня ждать и так далее. Другие мысли возникают. И это уже не сострадание. Или другие мысли возникают: как так можно было поступить с бедным животным, кто её так выгнал, что за человеком надо быть, какой жестокий у нас мир! А это — что? Это — гнев, отвращение. Появилось сострадание, минуты не прошло — сразу появился гнев. Вы можете сами понаблюдать за своим умом, исследовать себя.

Поэтому наши состояния ума — это вот эти пять: kāmacchanda, vyāpāda, thīna-middha, uddhacca-kukkucca и vicikicchā. Это как будто болезнь, которой все непросветлённые люди болеют. Нам надо вылечиться.

Если мы будем правильно развивать свой ум, то эти состояния ума уйдут, и возникнут другие состояния ума. И они будут совсем другими. Там будет спокойствие, радость, лёгкость в теле, однонаправленность ума, сосредоточение, мудрость, осознанность — вот эти качества будут там. Поэтому нам надо практиковать, чтобы мы смогли достичь других состояний ума, чтобы уйти от этих помех. 

Монахи, представьте, как если человек взял заём и предпринял некое дело, и его дело пошло бы на лад, так что он мог бы выплатить все деньги старого займа и у него осталось бы ещё достаточно, чтобы содержать жену. И тогда, осознав это, он был бы довольным и полным радости.

Или представьте, как если бы человек был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Еда не подходила бы ему, у его тела не было бы силы. Но позже он бы выздоровел от болезни, еда бы подходила ему, его тело восстановило бы силу. И тогда, осознав это, он был бы довольным и полным радости.

Или представьте, как если бы человека бросили в тюрьму, но позже он бы освободился от тюрьмы, был бы в безопасности и сохранности, не потеряв своего имущества. И тогда, осознав это, он был бы довольным и полным радости.

Или представьте, как если бы человек был рабом, не независимым, но зависимым от других. Он не мог бы идти туда, куда пожелает. Но позже он бы освободился от рабства, стал бы зависим только от себя, независимым от других, и мог бы идти туда, куда пожелает. И тогда, осознав это, он был бы довольным и полным радости.

Или представьте, как если бы человек с богатством и имуществом поехал по дороге, ведущей через пустыню, но потом он бы пересёк пустыню, был в безопасности и сохранности, не потеряв своего имущества. И тогда, осознав это, он был бы довольным и полным радости.

Точно так же, монахи, когда эти пять помех не отброшены в нём, монах видит их соответствующим образом как долг, болезнь, тюрьму, рабство, дорогу через пустыню. Но когда эти пять помех были отброшены в нём, он видит это как свободу от долга, здоровье, освобождение из тюрьмы, освобождение от рабства, безопасную землю.

Махаассапура-сутта: Большое наставление в Ассапуре, МН 39

Памятка по пяти помехам

Бхиккху Асанкхата Руссиаве

Пять помех – это пять качеств ума, они делают ум слабым. Из-за этих пяти помех практикующий не может достичь глубокого медитативного сосредоточения. Эти помехи таковы: 

1. Чувственные желания (kāmacchanda, ка́ма ча́нда)
2. Недоброжелательность (vyāpāda, виа́па́да)
3. Лень и апатия (thīna-middha, тхи́на-ми́ддха)
4. Неугомонность и сожаление (uddhacca-kukkucca, удда́чча-кукку́чча)
5. Скептические сомнения или неуверенность (vicikicchā, вичики́чча́)

Эти помехи очень глубоки, и полностью преодолеть их крайне трудно (но возможно), однако мы можем их ослабить. Всецело ослабив пять помех, практикующий способен войти в состояние глубокого сосредоточения в котором эти помехи временно отсутствуют. Но на начальном этапе нам достаточно просто распознавать присутствие или отсутствие этих помех.

Для уменьшения пяти помех, следует знать причины их возникновения и применять так называемые противоядия.

Kāmacchanda: чувственные желания

Причина:

• направление неправильного внимания на тему красоты.

Противоядия:

• обращение внимания на непривлекательность, размышление о непривлекательности;
• размышление о недостатках и цене чувственных удовольствий — чего это нам стоит;
• охрана дверей органов чувств; 
• дружба с достойными людьми (kalyāṇamitta);
• избегание пустой болтовни;
• внимательное и обдуманное употребление пищи.

Vyāpāda: недоброжелательность

Причина:

• направление неправильного внимания на раздражение. 

Противоядия:

• развитие доброжелательности, участия (metta, ме́тта);
• размышление о камме (карме): о том, что сам являешься владельцем и  наследником своих действий, наследником любой каммы, которую сам создам – хорошей или плохой;
• дружба с достойными людьми;
• рассмотрение опасности, вреда и страдания от недоброжелательности и гнева;
• избегание пустой болтовни.

Thīna-middha: лень и апатия

Причина:

• направление неправильного внимания на усталость, вялость ума, скуку, сонливость.

Противоядия:

• зарождение усердия;
• умеренность в еде;
• изменение позы тела;
• медитация при ходьбе;
• аналитические медитации (памятование о Трёх Драгоценностях, о качествах Будды, о смерти итд.);
• обращение внимания на яркий свет;
• дружба с достойными людьми;
• избегание пустой болтовни;
• потереть мочки ушей до возникновения небольшой боли;
• умыться холодной водой;
• полноценный отдых — сон;
• памятование и размышление о неизбежности смерти, размышление о неудовлетворительности в непостоянном.

Uddhacca-kukkucca: неугомонность и сожаление

Причины:

• направление неправильного внимания на неспокойный ум;
• безнравственность;
• суетливость.

Противоядия:

• изучение канона, Учения Будды;
• прояснение сомнений у учителей;
• сосредоточение (samādhi bhāvanā, сама́дхи бха́вана́);
• дружба с достойными людьми;
• избегание пустой болтовни;
• охрана дверей органов чувств;
• нравственное поведение.

Vicikicchā: скептические сомнения или неуверенность

Причина:

• направление неправильного внимания на вещи, на основе которых возникает сомнение.

Противоядия:

• мудрые размышления;
• изучение канона, Учения Будды;
• прояснение сомнений у учителей и благих друзей;
• вера (saddhā, саддха): вера Будде, Дхамме и Сангхе.
  

[Благословенный сказал]: «Монахи, есть эти пять тем, над которыми должны часто размышлять женщина или мужчина, домохозяин или [монах], ушедший в бездомную жизнь. Какие пять?

Женщина или мужчина, домохозяин или [монах], ушедший в бездомную жизнь, должен часто размышлять так:

• «Я подвержен старости. Я не освобождён от старости»…
• «Я подвержен болезням. Я не освобождён от болезней»…
• «Я подвержен смерти. Я не освобождён от смерти»…
• «Я буду отлучён и отделён от всякого и от всего, что мне дорого и мило»…
• «Я владелец своей каммы, наследник своей каммы. Камма – моё происхождение, камма – моя родня, камма – моё прибежище. Я буду наследником любой каммы, которую я создам – хорошей или же плохой».

И ради какой пользы женщина или мужчина, домохозяин или [монах], ушедший в бездомную жизнь, должны часто размышлять так: „Я подвержен старости. Я не освобождён от старости“? Будучи молодыми, существа опьянены своей молодостью. А когда они опьянены своей молодостью, они пускаются в неблагое поведение телом, речью и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, опьянение молодостью либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы женщина или мужчина, домохозяин или [монах], ушедший в бездомную жизнь, должны часто размышлять так: „Я подвержен старости. Я не освобождён от старости“.

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: „Я подвержен болезням. Я не освобождён от болезней“? Будучи здоровыми, существа опьянены своим здоровьем. А когда они опьянены своим здоровьем, они пускаются в неблагое поведение телом, речью и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, опьянение здоровьем либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так…

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: „Я подвержен смерти. Я не освобождён от смерти“? В течение жизни существа опьянены жизнью. А когда они опьянены жизнью, они пускаются в неблагое поведение телом, речью и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, опьянение жизнью либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так…

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: „Я буду отлучён и отделён от всякого и от всего, что мне дорого и мило“? У существ имеется желание и жажда к тем людям и вещам, которые [им] дороги и милы. Будучи взбудораженными этой жаждой, они пускаются в неблагое поведение телом, речью и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, желание и жажда ко всякому и ко всему, что дорого и мило, либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так…

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: „Я владелец своей каммы, наследник своей каммы. Камма – моё происхождение, камма – моя родня, камма – моё прибежище. Я буду наследником любой каммы, которую я создам, – хорошей или же плохей“? Люди пускаются в неблагое поведение телом, речью и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, подобное поведение либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы женщина или мужчина, домохозяин или [монах], ушедший в бездомную жизнь, должны часто размышлять так: „Я владелец своей каммы… хорошей или же плохой“.

Этот благородный ученик размышляет так: «Не только я подвержен старости, не освобождён от старости. Все существа, которые приходят и уходят, умирают и перерождаются, подвержены старости. Никто не освобождён он старости». По мере того как он часто размышляет над этой темой, зарождается путь. Он следует по этому пути, развивает его, взращивает его. По мере того как он делает так, оковы всецело отбрасываются и скрытые склонности искореняются.

Этот благородный ученик размышляет так: «Не только я подвержен болезням…

Этот благородный ученик размышляет так: «Не только я подвержен смерти…

Этот благородный ученик размышляет так: «Не только я буду отлучён и отделён…

Этот благородный ученик размышляет так: „Не только я владелец своей каммы, наследник своей каммы. Камма – моё происхождение, камма – моя родня, камма – моё прибежище. Я буду наследником любой каммы, которую я создам, – хорошей или же плохой. Все существа, которые приходят и уходят, умирают и перерождаются, являются владельцами своей каммы, наследниками своей каммы. Камма – их происхождение, камма – их родня, камма – их прибежище. Они будут наследниками любой каммы, которую они создадут, – хорошей или же плохой“. По мере того как он часто размышляет над этой темой, зарождается путь. Он следует по этому пути, развивает его, взращивает его. По мере того как он делает так, оковы всецело отбрасываются и скрытые склонности искореняются». [И далее он добавил]:

«Болезням, старости и смерти
Подвержен заурядный люд.
Они противны остальным,
Кто по природе сам такой.

Если б имел я отвращение
К тем, кто таков из-за природы,
Неправильно бы это было,
Ведь я и сам такой же точно.

Пока я пребывал в подобном,
Без обретений состояние поняв,
Преодолел все виды опьянений –
Здоровьем, молодостью, жизнью –
Защиту видя [только] в отречении.

Возникло рвение во мне,
Когда увидел я ниббану.
И неспособен я теперь
Попасть под наслаждение чувств.
Опершись на святую жизнь,
Назад уже не поверну».

Тхана-сутта: Темы, АН 5.57

Дополнительные материалы

Проповеди, посвященные kama:

• Kāma: чув­ствен­ные удо­воль­ствия
• Saṅkappa rāgo purisassa kāmo

Anicca: не­по­сто­ян­ство

Yoniso manasikāra: муд­рое раз­мыш­ле­ние

Dāna, sīla, bhāvanā: три вида практики в буддизме