Saṅkhāra loka: мир фор­ма­ций ума

Источник: theravada.ru  Санкхара лока – мир формаций ума

«Там, где есть глаз, Са­мид­д­хи, где есть фор­мы, со­зна­ние гла­за и ве­щи, по­зна­ва­е­мые со­зна­ни­ем гла­за — там су­ще­ству­ет мир или опи­са­ние ми­ра. Там, где есть ухо… нос… язык… те­ло… ум, где есть ум­ствен­ные фе­но­ме­ны, со­зна­ние ума и ве­щи, по­зна­ва­е­мые со­зна­ни­ем ума — там су­ще­ству­ет мир или опи­са­ние ми­ра.

Где нет гла­за, Са­мид­д­хи, нет фор­мы, нет со­зна­ния гла­за, нет ве­щей, по­зна­ва­е­мых со­зна­ни­ем гла­за — там не су­ще­ству­ет ни ми­ра, ни ка­ко­го-ли­бо опи­са­ния ми­ра. Где нет уха… но­са… язы­ка… те­ла… ума… ве­щей, по­зна­ва­е­мых со­зна­ни­ем ума — там не су­ще­ству­ет ни ми­ра, ни ка­ко­го-ли­бо опи­са­ния ми­ра.

Пат­ха­ма са­мид­д­хи сут­та: Са­мид­д­хи (IV), СН 35.68

Буд­да учил, что тер­мин «мир» (loka) име­ет три раз­лич­ных зна­че­ния. Пер­вое: okāsaloka (ока́­са ло́ка) — мир про­странства, то есть мир про­странствен­но-вре­мен­ной ре­аль­но­сти, или, мож­но ска­зать, астро­но­ми­че­ский мир.

Вто­рое: sattaloka (са́т­та ло́ка) — мир су­ществ. Это самое по­нят­ное для нас: мы сей­час си­дим здесь втроём, об­су­жда­ем Дхам­му, мы на­хо­дим­ся в од­ном ми­ре. Ря­дом идёт со­ба­ка, ле­та­ют ка­кие-то на­се­ко­мые — они все в дру­гом ми­ре. Они не зна­ют, что здесь си­дят буд­ди­сты, что они раз­го­ва­ри­ва­ют с мо­на­хом, об­су­жда­ют Дхам­му. Для них нет хра­мов, мо­на­хов, ре­ли­гий. Всего это­го, что есть у нас, нет в их ми­ре. И та­ких миров очень много. Это на­зы­ва­ет­ся sattaloka — мир су­ществ.

И тре­тье: saṅkhāraloka (санк­ха́ра ло́ка) — мир фор­ма­ций, фор­ма­ций ума. Буд­да очень по­дроб­но объ­яс­ня­ет, как имен­но воз­ни­кает мир, как су­ще­ству­ет мир и как ис­че­зает мир. И да­же при­чи­ны воз­ник­но­ве­ния ми­ра.

Есть сут­та, ко­то­рая на­зы­ва­ет­ся Сам­ма­дит­т­хи сут­та (Пра­виль­ные воз­зре­ния, МН 9), в ней до­сто­по­чтен­ный Са­ри­пут­та, один из двух глав­ных уче­ни­ков Буд­ды, по­дроб­но объ­яс­ня­ет, что та­кое sammādiṭṭhi (сам­ма́ ди́т­т­хи), пра­виль­ные воз­зре­ния. Он го­во­рит, что если че­ло­век зна­ет, что та­кое мир, при­чи­ны воз­ник­но­ве­ния ми­ра, пре­кра­ще­ние ми­ра и Путь, ве­ду­щий к пре­кра­ще­нию ми­ра — это есть пра­виль­ные воз­зре­ния. Если че­ло­век зна­ет, что та­кое чув­ство (ощу­ще­ния, vedanā), при­чи­ны ощу­ще­ний, пре­кра­ще­ние ощу­ще­ний, путь ве­ду­щий к пре­кра­ще­нию ощу­ще­ний — это есть пра­виль­ные воз­зре­ния. И та­ким спосо­бом он объ­яс­ня­ет очень многое: ро­жде­ние, су­ще­ство­ва­ние, пи­та­ние, ста­ре­ние и смерть, цеп­ля­ние, и не толь­ко это.

И есть сут­ты, в ко­то­рых Буд­да объ­яс­ня­ет Четыре Бла­го­род­ные Ис­ти­ны. Пер­вая Бла­го­род­ная Ис­ти­на — это Ис­ти­на о стра­да­нии, dukkhā. По­том — Ис­ти­на о при­чи­не стра­да­ния, Ис­ти­на о воз­мож­но­сти пре­кра­ще­ния стра­да­ния, и по­след­няя Ис­ти­на — Ис­ти­на о Пу­ти, ве­ду­щем к пре­кра­ще­нию стра­да­ний (Виб­хан­га сут­та: Ана­лиз, СН 45.8).

А в этой сут­те тхе­ра Са­ри­пут­та объ­яс­ня­ет по-дру­го­му: вме­сто «стра­да­ния» (dukkha) он го­во­рит «мир» (bhava, су­ще­ство­ва­ние, ста­нов­ле­ние). Та­ким об­разом, «Ис­ти­на о стра­да­нии» ста­но­вит­ся «Ис­ти­ной о ми­ре», «при­чи­на стра­да­ния» — «при­чи­ной воз­ник­но­ве­ния ми­ра», «пре­кра­ще­ние стра­да­ния» — «пре­кра­ще­ни­ем ми­ра», а «Путь, ве­ду­щий к пре­кра­ще­нию стра­да­ний» — «Пу­тем, ве­ду­щим к пре­кра­ще­нию ми­ра». Это зна­чит, что мир есть стра­да­ние.

Один раз у Буд­ды спро­си­ли, что та­кое мир. Буд­да от­ве­чал, что мир — это есть стра­да­ние. Если че­ло­век по­ни­ма­ет, что та­кое мир, то он по­ни­ма­ет и стра­да­ние. Но он по­ни­ма­ет не толь­ко стра­да­ние, он дол­жен по­ни­мать и пре­кра­ще­ние стра­да­ния.

Те­перь да­вайте по­смот­рим, как Буд­да объ­яс­ня­ет мир. Мир — это во­сем­на­дцать эле­мен­тов (dhātu, дха́ту).

Пять ор­га­нов чувств:

1. эле­мент гла­за (cakkhu-dhātu, ча́к­к­ху-дха́ту);
2. эле­мент уха (sota-dhātu, со́та-дха­ту);
3. эле­мент но­са (ghāna-dhātu, гха́­на-дха́ту);
4. эле­мент язы­ка (jivhā-dhātu, джи­ва́-дха́ту);
5. эле­мент те­ла (kāya-dhātu, ка́я-дха́ту).

Пять объек­тов (вос­при­ни­ма­е­мых че­рез пять ор­га­нов чувств):

1. эле­мент цве­та (rūpa-dhātu, ру́па-дха́ту);
2. эле­мент зву­ка (sadda-dhātu, са́д­да-дха́ту);
3. эле­мент запа­ха (gandha-dhātu, га́н­д­ха-дха́ту);
4. эле­мент вку­са (rasa-dhātu, ра́­са-дха́ту);
5. эле­мент ося­заемых объек­тов (phoṭṭhabba-dhātu, пхот­т­хаб­ба́-дха́ту).

Пять эле­мен­тов со­зна­ния че­рез пять ор­га­нов чувств:

1. эле­мент со­зна­ния гла­за (cakkhu-viññāṇa-dhātu, ча́к­к­ху-вин­ня́­на-дха́ту);
2. эле­мент со­зна­ния уха (sota-viññāṇa-dhātu, со́та-вин­ня́­на-дха́ту);
3. эле­мент со­зна­ния носа (ghāna-viññāṇa-dhātu, гха́­на-вин­ня́­на-дха́ту);
4. эле­мент со­зна­ния языка (jivhā-viññāṇa-dhātu, джи­ва́-вин­ня́­на-дха́ту);
5. эле­мент со­зна­ния те­ла (kāya-viññāṇa-dhātu, ка́я-вин­ня́­на-дха́ту).

И три до­пол­ни­тель­ных эле­мен­та:

1. эле­мент ума (mano-dhātu, ма­но́-дха́ту);
2. эле­мент ум­ствен­ных объек­тов (dhamma-dhātu, дха́м­ма-дха́ту);
3. эле­мент со­зна­ния ума (mano-viññāṇa-dhātu, ма­но́-вин­ня́­на-дха́ту).

Есть разные клас­си­фи­ка­ции, ко­то­рые то­же на­зы­ва­ют­ся эле­мен­та­ми, но сей­час мы бу­дем го­во­рить имен­но об этих во­сем­на­дца­ти эле­мен­тах: aṭṭhārasa dhātuyo (ат­т­ха́ра­са дха́туй­о́).

Ито­го у нас по­лу­ча­ет­ся, что глаз — это один эле­мент, цве­та — это ещё один эле­мент, со­зна­ние гла­за — ещё эле­мент. За­да­ча со­зна­ния гла­за — по­знать цве­та и фор­мы, толь­ко это.

Так же с ухом, зву­ка­ми, и со­зна­ни­ем уха.

Язык, вкус, со­зна­ние язы­ка.

Нос, запа­хи, со­зна­ние но­са.

Те­ло, при­кос­но­ве­ния (или объек­ты те­ла), со­зна­ние те­ла.

Ум, объек­ты ума, со­зна­ние ума.

Ито­го во­сем­на­дцать эле­мен­тов. Да­вайте те­перь поду­ма­ем, кро­ме этих во­сем­на­дца­ти эле­мен­тов су­ще­ству­ет ли что-то в ми­ре?

Ещё есть Ниб­ба­на, но Ниб­ба­на не обу­слов­ле­на при­чи­на­ми. Ка­кие есть при­чи­ны? Есть де­вять при­чин.

Пер­вые три: lōbha (лóб­ха) — алч­ность, dōsa (дó­са) — недо­бро­же­ла­тель­ность, mōha (мóха) — не­ве­де­ние.

Сле­ду­ю­щие: alōbha (алóб­ха) — от­сут­ствие алч­но­сти (или щед­рость), adōsa (адó­са) — от­сут­ствие недо­бро­же­ла­тель­но­сти (или до­бро­та), amōha (амóха) — от­сут­ствие не­пра­виль­ных воз­зре­ний.

И есть ещё три, но они то­же alōbha, adōsa и amōha. Т. е. у нас мо­жет быть по два ви­да щед­ро­сти, до­бро­ты и пра­виль­ных воз­зре­ний.

Да­вайте по­смот­рим, в чём раз­ни­ца на при­ме­ре щед­ро­сти. Щед­рость прак­ти­ку­ет­ся в каж­дой ре­ли­гии, я не знаю та­кой ре­ли­гии, где не по­ощря­ет­ся щед­рость. Но за­чем нам прак­ти­ко­вать щед­рость? Для то­го что­бы жить хо­ро­шо в этой жиз­ни, в сле­ду­ю­щей жиз­ни, или, как это объ­яс­ня­ет­ся в дру­гих ре­ли­ги­ях, для то­го что­бы по­пасть в рай. И это пер­вый вид щед­ро­сти: он по­мо­га­ет нам в сан­са­ре, по­мо­га­ет по­лу­чать хо­ро­шие пло­ды в сан­са­ре, в об­щем — по­мо­га­ет нам жить луч­ше.

А вто­рой вид щед­ро­сти — это когда че­ло­век ду­ма­ет: все за­гряз­не­ния ума воз­ни­кают из-за алч­но­сти, из-за жа­жды. Да­же когда мы уми­ра­ем — ни­кто не го­во­рит: «Мне бы­ло до­ста­точ­но; хва­тит, не хо­чу больше ви­деть, слы­шать, ощу­щать». Каж­дый хо­чет ещё жить, ещё ви­деть, слы­шать, ощу­щать, каж­дый хо­чет про­дол­жать вос­при­ни­мать мир че­рез ор­га­ны чувств. И это и есть жа­жда, taṇhā (тан­ха́), и из-за это­го мы в сан­са­ре, в веч­ном блу­жда­нии.

Если че­ло­век по­ни­ма­ет: эту жа­жду мне на­до по­бе­дить, ина­че по­бе­дит сан­са­ра, и из-за это­го он прак­ти­ку­ет щед­рость, не с це­лью по­лу­чить что-то по­том, а для то­го что­бы по­бе­дить жад­ность, если че­ло­век так де­ла­ет да́ну — у не­го не бу­дет жад­но­сти, не бу­дет гор­ды­ни. Для че­го то­гда че­ло­век де­ла­ет да­я­ние? Для то­го что­бы до­стичь Ниб­ба­ны, осво­бо­жде­ния от веч­но­го кру­га стра­да­ний и пере­ро­жде­ний, это ста­но­вит­ся его моти­ва­ци­ей в его прак­ти­ке щед­ро­сти.

Эти де­вять при­чин от­сут­ству­ют в Ниб­ба­не. В Ниб­ба­не нет ни щед­ро­сти, ни жа­жды, ни алч­но­сти. Когда нет этих при­чин — то­гда Ниб­ба­на. И то­гда по­нят­но, что Ниб­ба­на не в ми­ре, Ниб­ба­на — Надмир­ская. А наш мир — это во­сем­на­дцать эле­мен­тов.

Да­вайте те­перь раз­берём наш мир: вот у нас есть во­сем­на­дцать эле­мен­тов. Где то­гда Буд­да, есть ли он там, в этих эле­мен­тах? Мы сей­час об­су­жда­ем ваш мир, есть ли в ва­шем ми­ре Буд­да? Если мы от­ве­ча­ем, что он в уме, то нам нуж­но по­ни­мать, что ум — это три эле­мен­та: сам ум, объек­ты ума и со­зна­ние ума. За­да­ча со­зна­ния ума — по­зна­вать, оно по­знаёт объек­ты ума, мыс­ли. Но мы не осо­знаём объек­ты ума как объек­ты ума, мыс­ли как мыс­ли. Мы при­ни­ма­ем их за ре­аль­ность. Мы вос­при­ни­ма­ем мыс­ли как Буд­ду, как Иису­са, как «хо­ро­шо», как «пло­хо», как «мо­нах», как моё, как пра­виль­ное и не­пра­виль­ное, как ре­аль­ность. То­гда где Буд­да? В на­шем мыш­ле­нии. И где «я»? То­же в на­шем уме. Это всё — на­ши мыс­ли.

По­смот­ри­те, на­сколь­ко Уче­ние тон­кое и воз­вы­шен­ное. Буд­да го­во­рит: ви­деть мыш­ле­ние как мыш­ле­ние — citte cittānupassī viharati, со­зер­цайте ум как ум (Са­ти­пат­т­ха­на сут­та: Осно­вы осо­знан­но­сти, МН 10). Если мы ви­дим мыш­ле­ние как мыш­ле­ние — мы не ви­дим там ни­ка­ко­го по­сто­ян­но­го су­ще­ства, ни­ка­кой само­сти, не ви­дим там Буд­ду.

Напри­мер, в ноч­ное вре­мя, если мы слы­шим гром­кие зву­ки свер­ле­ния от на­ших со­се­дей, то без зна­ния Уче­ния у нас сра­зу воз­ни­кает ка­кое-то от­вра­ще­ние в уме, не­до­воль­ство, недо­бро­же­ла­тель­ность: по­че­му так гром­ко, по­че­му в та­кое вре­мя? Что-то ум го­во­рит по это­му по­во­ду. Как мы ви­дим эти мыс­ли? Как ре­аль­ность. Мы ви­дим в этом мыш­ле­нии «я», ви­дим «дру­гие лю­ди», и не ви­дим в мыш­ле­нии на­шей недо­бро­же­ла­тель­но­сти. Если бы мы ви­де­ли: вот это есть гнев, когда он воз­ни­кает мне пло­хо, не­льзя его под­дер­жи­вать, от это­го мне то­же бу­дет пло­хо, если бы мы это ви­де­ли — мы бы сра­зу этот гнев отпус­ка­ли. И на самом де­ле мы не слы­шим свер­ля­ще­го че­ло­ве­ка — мы слы­шим зву­ки. А где то­гда этот че­ло­век? Он в уме.

Мы мо­жем пол­но­стью раз­би­рать наш мир. У вас есть вся ва­ша про­шлая жизнь: вы по­мни­те, ка­кая у вас бы­ла шко­ла, ка­кие дру­зья, ка­кие вам встре­ча­лись при­ят­ные и не­при­ят­ные лю­ди, ка­кие у вас вра­ги. И где есть они все? Они все в уме. Но мы ве­рим, что они ре­аль­ны. Ведь ум на самом де­ле не мо­жет за­по­ми­нать всё точ­но на 100%. И что он де­ла­ет?

Вот, до­пу­стим, сего­дня мы хо­ди­ли в бо­та­ни­че­ский сад. Ум не мо­жет сохра­нить все де­та­ли это­го дня на 100%, поэто­му он за­по­ми­на­ет то, что мы ду­ма­ем сего­дня об этой си­ту­а­ции, на­ше от­но­ше­ние к ней. Напри­мер, кто-то мо­жет ре­шить, что сего­дня был очень пло­хой день, мы столь­ко мест хо­те­ли по­се­тить, а пошёл дождь и всё по­ме­ня­лось, мы ни­ку­да по­том не по­шли. Но да­же если сей­час че­ло­век так ду­ма­ет, то мо­жет прой­ти ме­сяц, че­ло­век уедет к се­бе на ро­ди­ну, и там, в дру­гой стра­не, он откроет фото­гра­фии как мы хо­ди­ли в бо­та­ни­че­ский сад и поду­ма­ет: «Как хо­ро­шо бы­ло, мы все вме­сте хо­ди­ли в бо­та­ни­че­ский сад, а по­том пошёл дождь, бы­ло так кра­си­во, как хо­ро­шо бы­ло!». И то­гда па­мять об этой си­ту­а­ции ме­ня­ет­ся, и эта си­ту­а­ция для не­го ста­но­вит­ся хо­ро­шей.

По­смот­ри­те — ум ре­аль­но ни­че­го не зна­ет, и зна­чит на­ше про­шлое — это про­сто на­ши те­ку­щие мыс­ли. Мы не зна­ем, что бы­ло на самом де­ле! Я мо­гу спро­сить вас: где вы бы­ли в этот день 10 лет на­зад? За­ду­майтесь об этом сей­час. Мы мо­жем по­пы­тать­ся вспо­мнить и по­про­бо­вать от­ве­тить, но мы не мо­жем быть уве­ре­ны. И на самом де­ле это всё — пу­стые раз­мыш­ле­ния.

Вот по­смот­ри­те, где Рос­сия? Обыч­но мы ду­ма­ем, что Рос­сия есть, она там, в та­ком-то направ­ле­нии. Или что она на пла­не­те Зем­ля. Но если мы сно­ва раз­берём это как во­сем­на­дцать эле­мен­тов — это опять в уме. Сей­час мы утвер­жда­ем, что Зем­ля круг­лая, и для нас она та­кая, это на­ша ре­аль­ность. А до это­го лю­ди го­во­ри­ли и ду­ма­ли, что она плос­кая, и у всех лю­дей в уме бы­ла та­кая Зем­ля! Ещё не­дав­но ста­ли го­во­рить, что она да­же не круг­лая, а немного при­плюс­ну­тая.

Или, напри­мер, в ин­ду­из­ме го­во­рит­ся, что Брах­ма дер­жит Зем­лю ру­кой, и лю­ди в Ин­дии пред­став­ля­ли се­бе огром­ного Брахму. Но сей­час мы ду­ма­ем, что Зем­ля круг­лая, во­круг неё вра­ща­ет­ся Лу­на. Так нас учи­ли ро­ди­те­ли, по­том в шко­ле и в уни­вер­си­те­те, и те­перь мы в это ве­рим, как буд­то это ре­аль­ность. Но на самом де­ле мы не зна­ем — это всё на­ши мыс­ли. Мо­жет быть, оно и на самом де­ле так, мо­жет быть нет, это на самом де­ле не важ­но — это всё на­ши мыс­ли.

Вот, напри­мер, я ду­маю: «Здесь Макс». И это на самом де­ле моё пред­став­ле­ние, это я так ду­маю — здесь Макс. А Макс — он ка­кой? Он та­кой, ка­ким я его знаю, как я ду­маю о нём. Поэто­му лю­ди ста­ра­ют­ся, что­бы у дру­гих лю­дей бы­ло хо­ро­шее пред­став­ле­ние о них, по­то­му что я жи­ву не толь­ко в своём уме, я жи­ву и в ва­ших умах. И я хо­чу, что­бы в ва­ших умах я был хо­ро­шим. Поэто­му каж­дый че­ло­век хо­чет, что­бы о нём бы­ло хо­ро­шее пред­став­ле­ние. И да­же когда че­ло­век уми­ра­ет, и по­ни­ма­ет что он сей­час умрёт, он всё рав­но хо­чет ещё су­ще­ство­вать. Где он мо­жет ещё су­ще­ство­вать? В умах дру­гих лю­дей. Поэто­му не­ко­то­рые го­во­рят: вот ты умрёшь, и ни­кто о те­бе вспо­ми­нать не бу­дет. И лю­дей это пу­га­ет — это как буд­то ме­ня со­всем не бу­дет.

Или я мо­гу спро­сить: «Где Са­ша?». Вот вы мне по­ка­зы­ва­е­те на не­го, и ка­са­е­тесь его, но это — Са­ша? Это эле­мен­ты. То­гда где Са­ша? В уме. И если Са­ши здесь нет, то что я мо­гу ви­деть, что я мо­гу тро­гать? Что то­гда это? Это эле­мен­ты.

Как при­мер дру­гой клас­си­фи­ка­ции: есть пер­во­эле­мен­ты, или ве­ли­кие эле­мен­ты — mahābhūta (ма­ха́ бху́та), на ко­то­рые рас­кла­ды­ва­ет­ся всё ма­те­ри­аль­ное. Ма­те­рия, или rūpa, со­сто­ит из четырёх пер­во­эле­мен­тов, или четырёх «основ­ных» фи­зи­че­ских яв­ле­ний: плот­но­сти (бук­валь­но «зем­ля»), сцеп­ле­ния (бук­валь­но «во­да»), теп­ла (бук­валь­но «огонь») и дви­же­ния (бук­валь­но «воз­дух»).

Эле­мент ося­заемых объек­тов, или объек­тов те­ла (phoṭṭhabba-dhātu), вклю­ча­ет в се­бя сле­ду­ю­щие три mahābhūta:1.эле­мент зем­ли, или твёр­дость (paṭhavī-dhātu), про­яв­ляю­щий­ся как твердость или мяг­кость;2.эле­мент ог­ня, или тем­пе­ра­ту­ра (tejo-dhātu), про­яв­ляю­щий­ся как жар или хо­лод;3.эле­мент вет­ра (vāyo-dhātu), про­яв­ляю­щий­ся как дви­же­ние или дав­ле­ние.

Эле­мент во­ды, или сцеп­ле­ния (āpo-dhātu), мы не мо­жем ощу­тить фи­зи­че­ски — для нас это всё рав­но бу­дет твёр­дость, теп­ло­та и воз­душ­ность, поэто­му он не вхо­дит в объек­ты те­ла. Нам он до­сту­пен толь­ко в ре­зульта­те ана­ли­за.

Да­же если мы раз­берём один эле­мент — это даст огром­ную, огром­ную муд­рость. Буд­да го­во­рит: тот кто зна­ет твёр­дость (paṭhavī, эле­мент зем­ли) — мо­жет знать, что твёр­дость — это не «я», и мо­жет уй­ти от эле­мен­та твёр­до­сти, и мо­жет уй­ти от ми­ра. Буд­да очень по­дроб­но это объ­яс­ня­ет.

И вну­трен­ний, и внеш­ний эле­мен­ты зем­ли — это лишь эле­мент зем­ли. И его сле­ду­ет ви­деть пра­виль­ной муд­ро­стью в со­от­вет­ствии с дей­стви­тель­но­стью: «Это не моё, я не та­ков, это не моё “я”». Когда кто-ли­бо ви­дит его в со­от­вет­ствии с дей­стви­тель­но­стью пра­виль­ной муд­ро­стью, он разо­ча­ро­вы­ва­ет­ся в эле­мен­те зем­ли и де­ла­ет ум бесстраст­ным по от­но­ше­нию к эле­мен­ту зем­ли.

И при­хо­дит вре­мя, когда тре­во­жит­ся внеш­ний эле­мент во­ды, и в это вре­мя внеш­ний эле­мент зем­ли ис­че­зает. Так что, если да­же в от­но­ше­нии столь об­шир­но­го внеш­не­го эле­мен­та зем­ли мож­но уви­деть не­по­сто­ян­ство, раз­ру­ше­ние, ис­чез­но­ве­ние, из­ме­не­ние, так что же то­гда в этом не­про­дол­жи­тель­ном теле, цеп­ля­е­мом жа­ждой, мо­жет быть «я», «мо­им», «тем, ка­ковым я яв­ляюсь»? Ни­че­го.

Ма­ха­хат­т­хи­па­до­па­ма сут­та: Большой при­мер со сле­да­ми сло­на, МН 28

И мы тро­га­ем эле­мен­ты, чув­ству­ем твёр­дость, и я ду­маю: это — Макс. Я ви­жу ка­кие-то цве­та и у ме­ня в уме воз­ни­кает ка­кой-то об­раз, и ум го­во­рит: «Это — Макс, это — Са­ша, это — Па­ша». Это го­во­рит ум.

Если мы раз­берём так наш мир, то для то­го, что­бы наш мир су­ще­ство­вал, нам нуж­ны кон­цеп­ции и эле­мен­ты, мен­таль­ное и ма­те­ри­аль­ное: на́ма и ру́па (nāmarūpa).

Чув­ство, вос­при­я­тие, во­ле­вое на­ме­ре­ние, кон­такт, вни­ма­ние — это на­зы­ва­ет­ся именем. Четыре ве­ли­ких эле­мен­та, а так­же фор­ма, вы­строен­ная из четырёх ве­ли­ких эле­мен­тов, — это на­зы­ва­ет­ся фор­мой. Та­ким об­разом, это имя и эта фор­ма — это то, что на­зы­ва­ет­ся именем-и-фор­мой.

Сам­ма­дит­т­хи сут­та: Пра­виль­ные Воз­зре­ния, МН 9

Без nāma и rūpa не бу­дет ре­аль­но­сти, ми­ра. Что­бы на­ше пред­став­ле­ние бы­ло ре­аль­ным, нам нуж­ны ка­кие-то эле­мен­ты.

Вспо­мни­те ва­шу шко­лу. Что­бы это воспо­ми­на­ние для вас ста­ло ре­аль­но­стью, вы ду­ма­е­те: шко­ла на­хо­дит­ся в Рос­сии, на опре­де­лен­ной ули­це, в кон­крет­ном зда­нии, на опре­де­лен­ной тер­ри­то­рии. И то­гда ва­ше мыш­ле­ние ста­но­вит­ся ре­аль­но­стью.

  Но если мы это ви­дим как эле­мен­ты, как мыш­ле­ние — то мы ви­дим, что это не ре­аль­ность, а мыс­ли. И ви­дя так, мы осво­бо­жда­ем­ся от за­гряз­не­ний. На­ши пред­став­ле­ния, на­ши кон­цеп­ции, ко­то­рые воз­ни­кают у нас в уме, мы со­по­став­ляем с ка­ки­ми-то эле­мен­та­ми, ко­то­рые, как мы ду­ма­ем, есть во внеш­нем ми­ре, и ду­ма­ем: «Да, это ре­аль­но». И что, мы ду­ма­ем, ре­аль­но? На­ши мыс­ли и кон­цеп­ции, что они су­ще­ству­ют в ми­ре. Но в ми­ре су­ще­ству­ют толь­ко эле­мен­ты.

Вот, до­пу­стим, есть од­на ры­ба. У неё две но­ги. И две ру­ки. И го­ло­ва. И она мо­жет хо­дить. И она мо­жет го­во­рить. И да­же во­дить! По­смот­ри­те, когда мы та­кое го­во­рим — ум это не вос­при­ни­ма­ет как что-то ре­аль­ное. И по­че­му он не вос­при­ни­ма­ет? Он не зна­ет та­ко­го, не зна­ет, как во­дить в во­де, ка­кие там ма­ши­ны, ни­че­го подоб­но­го нет в на­шем опы­те. Когда мы го­во­рим «ры­ба, и у неё две но­ги» — ум на­чи­на­ет пред­став­лять океан и в нём ка­ких-то рыб. Когда мы до­хо­дим до то­го, что она мо­жет го­во­рить и во­дить — ум уже счи­та­ет что это не­ре­аль­но. И когда это не­ре­аль­но — нам это уже не страш­но, по­то­му что мы зна­ем, что это про­сто во­об­ра­же­ние, пред­став­ле­ние.

Вот мы смот­рим мульти­ки, и мы зна­ем, что они не­ре­аль­ны, и по­сле про­смот­ра у нас не остаёт­ся в го­ло­ве пред­став­ле­ния, что что-то та­кое есть на самом де­ле, в от­личии от про­смот­ра но­во­стей. Но при этом по­том у нас в уме пер­со­на­жи этих мульти­ков жи­вут. По­мни­те, че­ло­век уви­дел ри­су­нок из мульти­ка и сра­зу ска­зал: «Ооо, это же у те­бя То́то­ро!» А где То­то­ро? Он на ру­ке на та­ту­и­ров­ке, или на бу­ма­ге? Нет, это в го­ло­ве у ко­го-то! Кто-то его при­ду­мал, на­рисо­вал, а те­перь эти то­то­ро жи­вут в го­ло­ве у каж­до­го ви­дев­ше­го этот мультик че­ло­ве­ка. Они ви­дят и узна­ют — «о, То­то­ро!»

Так же мы и с дру­ги­ми людь­ми — ви­дим че­ло­ве­ка и го­во­рим: «Он мой друг!» А как это? Как это — друг? Как воз­ник друг? Или вот дру­гой че­ло­век — это мой враг, и мне не­при­ят­но. А как это? Мы на самом де­ле ду­ма­ем, что вот эти на­ши мыс­ли — они вот там, в ми­ре. Я ду­маю: «Вот он, мой Макс, вот он здесь си­дит». Вот это на­зы­ва­ет­ся upādāna (упа́да́­на), при­вя­зан­ность.

Когда мы го­во­рим «при­вя­зан­ность», мы ду­ма­ем, что это очень лёг­кое по­ня­тие. При­вя­зан­ность к теле­фо­ну — это когда не мо­гу жить без теле­фо­на, вот при­вя­зан­ность.

Мо­же­те се­бе пред­ста­вить при­вя­зан­ность к му­ра­вьям? Если че­ло­век не до­стиг ара­хант­ства, то у не­го есть при­вя­зан­ность к му­ра­вьям. Ко всем рас­те­ни­ям, ко­то­рые он зна­ет, к сво­ей шко­ле. По­че­му так? По­то­му что на­ши кон­цеп­ции, ко­то­рые есть в уме, мы при­ни­ма­ем за ре­аль­ность. Когда на­ши кон­цеп­ции для нас ста­но­вят­ся ре­аль­но­стью — это upādāna, по­то­му что у нас ко все­му это­му есть ка­кое-то своё от­но­ше­ние. И это — ре­аль­ные для нас объек­ты, ко­то­рые для нас су­ще­ству­ют в ми­ре, и они мо­гут по­ме­нять­ся, сло­мать­ся, уме­реть, и это всё влия­ет на нас, это всё зна­чи­мо для нас. Если мы мо­жем хо­тя бы немного по­ни­мать, что та­кое ре­аль­ность на самом де­ле, и что та­кое об­ман ума — это уже не­кая муд­рость, это уже даёт нам ка­кую-то сво­бо­ду.

Когда мы на­ши ум­ствен­ные khandhā (фор­ма­ции или конструк­ции) со­по­став­ляем с внеш­ни­ми эле­мен­та­ми, с ка­кой-то rūpa, и мы го­во­рим: «Вот это тот че­ло­век, а вот это та­кое де­ре­во, а это му­ра­вьи», то это уже upādāna, при­вя­зан­ность. Или когда мы ви­дим кош­ку, она по­яв­ляет­ся в уме и мы ду­ма­ем что она там где-то, в ми­ре. И мы при­вя­зы­ва­ем её к внеш­не­му ми­ру. И ка­кие-то эле­мен­ты мы на­чи­на­ем вос­при­ни­мать как кош­ку. Если я го­во­рю, что она пло­хая, то воз­ни­кает пло­хая кош­ка; если го­во­рю, что хо­ро­шая — хо­ро­шая кош­ка воз­ни­кает. Но мы при этом не ви­дим воз­ник­но­ве­ния и ис­чез­но­ве­ния ми­ра. Для нас по­яв­ляет­ся су­ще­ство­ва­ние (bhava). В вза­и­мо­за­ви­си­мом воз­ник­но­ве­нии по­сле при­вя­зан­но­сти сле­ду­ю­щим воз­ни­кает су­ще­ство­ва­ние: upādānapaccayā bhavo — из цеп­ля­ния в ка­че­стве необ­хо­ди­мо­го усло­вия воз­ни­кает су­ще­ство­ва­ние.

Вот хо­ро­ший при­мер с та­ту­и­ров­кой на ру­ке. По­смот­ри­те, мы смот­рим на ру­ку с та­ту­и­ров­кой, и ви­дим там лицо, или лю­бую дру­гую кар­тин­ку. Но когда мы ви­дим кар­тин­ку — мы не ви­дим ру­ку, когда мы ви­дим ру­ку — мы не ви­дим кар­тин­ку. Или когда мы смот­рим на сте­ну с кра­си­вым ри­сун­ком, напри­мер, пру­дом с ло­то­са­ми, мы ви­дим ли­бо са­му сте­ну, и то­гда мы не ви­дим ло­то­сы и пруд, ли­бо мы ви­дим пруд, и то­гда не ви­дим сте­ну.

Пред­ставь­те, как если бы кто-то сде­лал ста­тую в ви­де те­ла, и очень тща­тель­но нанёс крас­ки на неё, что­бы она вы­гля­де­ла один в один как те­ло. Не зная, что это ста­туя, мы мо­жем по­смот­реть на неё и при­нять за че­ло­ве­ка. Но не важ­но, смот­рим ли мы на ста­тую, или на че­ло­ве­ка — на самом де­ле мы не ви­дим те­ла ни там, ни там: мы ви­дим «ри­сун­ки» из раз­лич­ных цве­тов. Но при этом на самом де­ле мы ведь всё вре­мя ви­дим толь­ко ри­сун­ки, и ду­ма­ем что там лю­ди, что они что-то де­ла­ют. Но на самом де­ле мы ви­дим эле­мен­ты, цве­та. Ви́де­ние проис­хо­дит в гла­зу: глаз вос­при­ни­ма­ет цвет, че­рез со­зна­ние гла­за проис­хо­дит по­зна­ние это­го цве­та. Но когда мы ду­ма­ем, что то, что мы ви­дим гла­зом, на­хо­дит­ся где-то перед на­ми, то то­гда в уме воз­ни­кает пред­став­ле­ние, что эти цве­та — это де­ре­во, лю­ди, ста­туи, му­ра­вьи и так да­лее. И то­гда в уме у нас мгно­вен­но по­яв­ляют­ся де­ре­вья, лю­ди, му­ра­вьи и весь мир. Хо­тя на самом де­ле глаз вос­при­ни­ма­ет толь­ко цве­та.

В пер­вую оче­редь нам нуж­но очи­стить на­ши воз­зре­ния. Если воз­зре­ния ста­нут пра­виль­ны­ми, нам ста­нет го­раз­до луч­ше, го­раз­до лег­че, по­то­му что гро­мад­ное ко­ли­че­ство на­ше­го стра­да­ния (мож­но ска­зать, что прак­ти­че­ски всё) — из-за не­ве­де­ния. Мы са­ми его се­бе при­ду­мы­ва­ем, са­ми со­здаём, и са­ми живём в этой тюрь­ме. Да­же если хоть немного на­ше не­ве­де­ние умень­шит­ся — на­ша жизнь ста­нет го­раз­до луч­ше. И нам не нуж­но ис­кать сча­стье где-то в ми­ре. Если у нас нет стра­да­ния — это и есть сча­стье, это и есть по­кой. Та­кое сча­стье нам все­гда до­ступ­но, нам не нуж­но ис­кать его во внеш­нем ми­ре. То­гда, да­же когда есть фи­зи­че­ская боль, наш ум мо­жет не стра­дать, по­то­му что фи­зи­че­ская боль и стра­да­ние ума это разные ве­щи. Мы хо­тим найти ка­кое-то дру­гое сча­стье, и это на­ша ошиб­ка. По­ка мы ищем его, да­же те­ло бу­дет ощу­щать­ся напряжён­ным, а если бу­дет боль, она бу­дет уве­ли­чи­вать­ся. Когда у нас есть жа­жда, нам все­гда ма­ло, и мы не мо­жем быть спо­кой­ны, не мо­жем оста­но­вить­ся, не мо­жем рас­сла­бить­ся.

Ста­райтесь на­блю­дать эле­мен­ты как эле­мен­ты, это уже вам даст ка­кое-то по­ни­ма­ние. Если хо­тя бы один раз мы уви­дим эле­мен­ты как эле­мен­ты — наш мир из­ме­нит­ся.

Буд­да на­зы­вал своё Уче­ние vibhajjavāda (виб­ха́­дж­жа ва́да): vibhajati — это раз­би­рать, раз­де­лять, ана­ли­зи­ро­вать, и vāda — это уче­ние. И это то, что мы де­ла­ем — мы всё раз­би­ра­ем. Что­бы по­лу­чить по­ни­ма­ние, вы мо­же­те ваш мир раз­де­лить на во­сем­на­дцать эле­мен­тов. Если вы так прак­ти­ку­е­те, то вы так мо­же­те разобрать лю­бое ва­ше стра­да­ние, лю­бую пробле­му. И вы мо­же­те ви­деть и по­ни­мать, где на самом де­ле пробле­ма: она в том, что пробле­мы, ко­то­рые су­ще­ству­ют в на­шем уме, мы ви­дим как пробле­мы во внеш­нем ми­ре, и мы хо­тим ре­шать их во внеш­нем ми­ре, хо­тим что-то с ни­ми сде­лать. Но если мы ви­дим мыш­ле­ние как мыш­ле­ние — они ис­че­за­ют. А так ко­неч­но: по­чти все пробле­мы — в на­шем уме. По­че­му же мы ре­ша­ем их во внеш­нем ми­ре?

Вот вам при­мер, что та­кое эле­мен­ты, и как ви­деть эле­мен­ты как эле­мен­ты. За­крой­те гла­за. Что вы сей­час чув­ству­е­те? Вы чув­ству­е­те, что дру­гие лю­ди здесь, мы все здесь си­дим, во­круг дру­гие ку­ти, при­ро­да. Где это всё на самом де­ле? Если вы ви­ди­те, что это в уме, то вы мо­же­те это отпус­кать, по­то­му что это всё — про­сто ум­ствен­ные пред­став­ле­ния. Кро­ме ощу­ще­ний те­ла мы ни­че­го не ощу­ща­ем, и ни­че­го на самом де­ле не зна­ем.

Пред­ставь­те, что сей­час вы на­хо­ди­тесь в кос­мо­се. И под но­га­ми у нас кос­ми­че­ский ко­рабль, во­круг нас — кос­мос. И все эти зву­ки — это на самом де­ле за­пись, проигры­ва­е­мая из ди­на­ми­ков. По­про­буй­те се­бя пред­ста­вить на этом кос­ми­че­ском ко­ра­бле.

Что вы по­чув­ство­ва­ли, когда вы так пред­став­ля­ли? Если у вас по­лу­ча­ет­ся пред­ста­вить кос­ми­че­ский ко­рабль и что мы в нём си­дим — сра­зу ис­че­зает Зем­ля, и во­круг нас воз­ни­кает кос­мос. И если мы пред­став­ляем, что все эти зву­ки на самом де­ле из ди­на­ми­ков и проигры­ва­ют­ся на компью­тере, то все эти лю­ди и жи­вот­ные — они сра­зу ис­че­за­ют для нас, их нет. Или если мы вклю­чим аудио­файл со зву­ка­ми до­ждя, нам сра­зу пред­став­ляет­ся дождь. Если мы вклю­чим аудио­файл с ква­ка­ньем ля­гу­шек — мы каж­дый звук слы­шим, и нам сра­зу пред­став­ляет­ся ля­гуш­ка. Но на самом де­ле ни до­ждя, ни ля­гу­шек ря­дом с на­ми нет.

Нуж­но усва­и­вать это зна­ние, за­по­ми­нать, раз­мыш­лять о нём. Нуж­но сфор­миро­вать своё по­ни­ма­ние. Нуж­но ста­рать­ся ви­деть мир так. Та­кая прак­ти­ка даёт убе­жи­ще: у че­ло­ве­ка все­гда бу­дет вы­ход, да­же в самой не­раз­ре­ши­мой жиз­нен­ной си­ту­а­ции. Если ви­деть эле­мен­ты — в них нет проблем. Че­ло­век ви­дит ум, ви­дит объек­ты ума, цве­та, зву­ки — про­сто эле­мен­ты, и в них нет стра­да­ния. Это про­сто на­ши пред­став­ле­ния о ре­аль­но­сти, это про­сто на­ши мыс­ли. Мы это са­ми пред­став­ляем и са­ми стра­да­ем от это­го.

Ска­жи­те, не вспо­ми­ная ни­ка­ко­го про­шло­го, че­го бы вы хо­те­ли в бу­ду­щем? Это не­воз­мож­но. Так мы мо­жем по­ни­мать, что воспо­ми­на­ния — это на­ши мыс­ли. Вче­раш­ний день — это воспо­ми­на­ния и то, что мы чув­ству­ем в свя­зи с этим. Это мыс­ли, воз­ни­каю­щие пря­мо сей­час. Мы мо­жем ви­деть мыс­ли как мыс­ли, как объек­ты ума.

Об­ду­майте это, по­про­буй­те разобрать ваш мир на во­сем­на­дцать эле­мен­тов. И у вас ли­бо по­явит­ся очень много во­про­сов, ли­бо у вас не бу­дет больше ни­ка­ких во­про­сов — все во­про­сы ис­чез­нут. С этим зна­ни­ем мы наш мир раз­би­ра­ем че­рез эти во­сем­на­дцать эле­мен­тов. И мы ви­дим как они воз­ни­кают, и как они ис­че­за­ют.

Пусть муд­рость, воз­ник­шая у вас от изу­че­ния Дхам­мы, по­мо­жет вам осво­бо­дить­ся от всех стра­да­ний!

В Са­ват­т­хи: [Благо­сло­вен­ный ска­зал]:

«Мо­на­хи,

• Фор­мы не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.
• Зву­ки не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.
• Запа­хи не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.
• Вку­сы не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.
• Тактиль­ные ощу­ще­ния не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.
• Мен­таль­ные фе­но­ме­ны не­по­сто­ян­ны, пере­мен­чи­вы, под­вер­же­ны из­ме­не­ни­ям.

Тот, кто ве­рит в эти уче­ния, уве­рен в них, зовёт­ся “иду­щим-за-счёт-ве­ры”. Он всту­пил на твёр­дый путь пра­виль­но­сти, всту­пил на уро­вень выс­ших лич­но­стей,преодо­лел уро­вень зауряд­ных лю­дей. Он не­спосо­бен со­вер­шить ка­кой-ли­бо по­сту­пок, из-за ко­то­ро­го он мог бы пере­ро­дить­ся в аду, в ми­ре жи­вот­ных или в ми­ре стра­да­ю­щих ду­хов. Он не мо­жет скон­чать­ся, не ре­а­ли­зо­вав пло­да вступ­ле­ния в по­ток.

Тот, кто, об­ду­мав до до­ста­точ­ной сте­пе­ни муд­ро­стью, со­гла­сил­ся с эти­ми уче­ни­я­ми, зовёт­ся “иду­щим-за-счёт-Дхам­мы”. Он всту­пил на твёр­дый путь пра­виль­но­сти, всту­пил на уро­вень выс­ших лич­но­стей, преодо­лел уро­вень зауряд­ных лю­дей. Он не­спосо­бен со­вер­шить ка­кой-ли­бо по­сту­пок, из-за ко­то­ро­го мог бы пере­ро­дить­ся в аду, в ми­ре жи­вот­ных или в ми­ре стра­да­ю­щих ду­хов. Он не мо­жет скон­чать­ся, не ре­а­ли­зо­вав пло­да вступ­ле­ния в по­ток.

Тот, кто зна­ет и ви­дит эти уче­ния так, зовёт­ся “всту­пив­шим в по­ток”, бо­лее не под­вер­жен­ным по­ги­бе­ли [низ­ших миров], утвер­ждён­ным [в сво­ей уча­сти до­стичь осво­бо­жде­ния], направ­ляю­щим­ся к про­свет­ле­нию.»

Ру­па сут­та: Фор­мы, СН 25.2